Верни мои предметы фетишизма!
10.10.2007 в 06:27
Пишет Павел Понятов:Приметы.
- Да какого фига?! Всё равно его киллеры у квартиры заждались! – сказала себе черная кошка и перебежала дорогу банкиру.
- Милая, я считаю, тебе совершенно не нужно покупать эту новую сумочку, - заметил за завтраком муж.
- Минутку, - супруга взяла солонку, и, перевернув ее кверху дном, обильно посыпала солью стол. – Ну, понеслась! Так ты, козёл, денег мне, естественно, не дашь?!
- СУКА!!! – выкрикнул муж.
- Ребят, ну пятница же, тринадцатое число, - зловредно ухмылялся препод, валя всех подряд на экзамене.
- Извини, я тебе на ногу наступила, - виновато призналась балерина скинхеду. – Ты мне тоже наступи, чтоб не поссориться.
- Базара нет, - ответил скинхед, занося над ее изящной пуантой тяжеленный гриндер…
- Дорогая, кажется, мне на голову испражнилась птичка…
- К счастью.
- Что-что ты говоришь?
- К счастью, не на мою шубу.
- Не ешь с ножа. Злой будешь.
…
- …Блин!!! Э-э-э-э!!! Собачье дерьмо!!! Тьфу!!! Сейчас кого-нибудь убью!!!
- Ну, что такое?
- Язык себе порезал…
- Тээкс, и как, значится, помирают от язвы желудка? – весело спросил патологоанатом, сдергивая простыню с трупа, пикантно сложившего на животе руки. Патологоанатом с усилием развел их в стороны. – А вот на себе-то не показывают…
- Быстро поднятое не считается упавшим, - уверяли друг друга аэроклубовцы, выскребая из земли товарища, у которого не раскрылся парашют.
- К чему эти дорожные рабочие надевают такие яркие оранжевые костюмы? - Да уж не к хорошему, по-любому. Зато в случае чего хоть видно будет, куда отлетел…
Михаил Фрадков. Избранное.
Бывший глава правительства РФ Михаил Фрадков запомнился множеством афористичных высказываний, получивших название "фрадкизмов".
- Почему нет женщин в правительстве? Я бы с удовольствием… (на одном из первых заседаний кабинета министров в ранге премьера).
- Мы, вы все тут жители Баренцева моря. (на открытии моста через Кольский залив).
- Да туда /в Банк Развития/ многие стремятся, там лучше, чем в правительстве, потому что люди на большую зарплату идут, а заниматься будут тем же, чем и мы в правительстве, и воровать не надо!
- У каждого министра должен быть свой инструмент. Вот у Германа Оскаровича, например, лошадь. (о роли Грефа в истории).
- Административная реформа затевалась с тем, чтобы министры почувствовали безысходность ситуации.
- Да, действительно надо заниматься составляющими этого квадратного трехчлена. (о возможной реструктуризации Минпромэнерго)
- Кудрин замахнулся на Шекспира! (о налогообложении Газпрома)
- Функция торговли ближе к другому месту, чем к Минэкономразвития.
- Греф – молодец, он начитан книжками авторов по психоанализу, и внутренне он свободен! И мне дал тут книжку почитать…
- Сергей Евгеньевич (Нарышкин, глава аппарата правительства)! Рассадите Нургалиева с Устиновым потом. Они весь доклад смазали. Хорошо, его никто не слушал…(Прослушав доклад замглавы МЭРТа о «рутинной работе» по ФЦП)
- Не очень правильно, когда у нас хвост не идет за головой – РАСЧЛЕНЕНКА получается умозрительная. (о проблемах закрытых административно-территориальных образований)
- Все мы рядом, в одном месте. (на замечание, что Амурская область довольно далеко)
- Я доволен, что мы создали инвестфонд. Он пока хоть и пустой, но картины не портит. Может возникнуть необходимость поговорить и об инновационном фонде.
- Каждый из нас чем-то переполнен, а выхода нет.
- Преступность у нас развивается поэтапно – от телогреек до рубашек от Армани.
- И пора уже брать птицу за рога, и иметь нашу, отечественную курицу дешевее. (о развитии отечественного птицеводства, Липецкая область).
- Какие стимулы надо создать для возвращения рыбы на берег? (о программе социально-экономического развития Курил).
- Под столом тут делать ничего нельзя, иначе не вылезешь потом из-под стола. (о теневом обороте рыбы)
- Надо не щупать удвоение ВВП, а уколоть себя в одно место и активно работать.
- Если сегодня министры не видят себя в бюджете, то завтра жизнь заставит.
- Несколько месяцев прошло в рукопашной работе.
- Меня периодически одолевает мысль менять министров. Друг на друга.
- Министров должно трясти.
- То, что в вашем докладе появились наглядные иллюстрации в виде кружков, – это уже достижение (Герману Грефу)
- Министры должны удовлетворять друг друга по кругу и только потом выходить на заседание правительства.
- Сергей Михайлович очень честный, порядочный человек. Правда в банковской сфере он не разбирается (об Игнатьеве - главе Центробанка).
- Нужно аккумулировать ту энергию, которая генерируется в гражданском обществе, в женских консультациях.
- Костьми ложиться еще рано, но ни спать, ни есть я вам рекомендую уже сейчас.
- Лучше полный ноль, чем отрицательная величина.
- Меняйте людей на профессионалов!
- Я о себе много узнал, такая достаточно четкая динамика формирования образа, положительного.
- Прибыль мы видим, но использовать ее будем вместе, потому что мы – это страна.
- Мы действительно путаемся еще в нанотехнологиях, живых системах. Я, например, до недавних пор думал, что нанотехнологии – это на молекулярном, атомном уровне или где-то между ними, а я претендую вести эту комиссию.
- Демографией занимается Зурабов, а мы - нанотехнологиями занимаемся по ночам.
- Голова у министров должна болеть. Здесь все начальники высочайшего уровня, они долго не живут, в хорошем смысле этого слова.
- Мне сложно рассуждать, я – не политический. И не разберешься, кто – единый, кто – справедливый, кто – свободный
- Совсем необязательно показывать премьера с его косноязычием. Но постарайтесь увидеть мимику за словами, хотя слов я говорю сейчас намного больше, чем раньше
- Я слышал, вы там мои цитаты собираете. Чем больше вы их соберете, тем больше увидите сквозную линию. Проанализируйте их все, и вы должны увидеть содержание сквозного замысла. Если вы его увидите, то я спокойно могу уходить.
Как-то вечером...
Вечер. Из открытого окна квартиры первого этажа в доме напротив по двору разливается немного грустная песня о чужой красивой и непонятной любви. В беседке мужики разливают портвейн «77» по гранёным стаканам, каким-то непостижимым образом сохранившимся до наших дней. Пятница — святое дело.
Женщины бальзаковского возраста на лавочках у подъездов степенно беседуют между собой о способах борьбы с колорадским жуком и пятнами ржавчины на унитазах. «Мелюзга» — их внучата — копошатся в песочнице, радостно добывая оттуда экскременты, оставшиеся после выгула домашних животных (а где их ещё выгуливать, как не в песочницах?). Пацаны-школьники о чём-то яростно спорят между собой, размахивая руками и толкая друг друга. Единственное печатное слово из их лексикона — «козёл». Оттого, наверное, и повторяется чаще других. Взрослые стараются не замечать оболтусов, чтобы не портить себе чудесный вечер накануне выходных. Молодые люди послеармейского возраста собрались вокруг парня, добывающего из гитары что-то отдалённо напоминающее музыку. Если прислушаться, можно понять, что он что-то поёт. Если прислушаться ещё внимательнее, можно разобрать отдельные слова: «…была огромная… сноровка, пятизарядная винтовка». Короче, молодёжь поёт песни тревожной молодости своих отцов…
Неожиданно все звуки двора перекрывает хорошо поставленный оперный голос женщины из открытого окна на третьем этаже. Своим глубоким трагическим контральто она решила поведать ценителям высокого искусства, что муж у неё конченый идиот и ни хрена с него толку нет ни в постели, ни по хозяйству. Одно слово — классика. В момент, когда пьеса достигает апофеоза, внутри квартиры что-то происходит. Хотя видеть, что именно случилось, никто не может, но это без труда угадывается, поскольку женщина в один момент виртуозно переходит с контральто на пронзительный визг. На этой высокой ноте она спешит сообщить, что её убивают. Внезапно всё стихает. Потрясённые слушатели ещё несколько минут находятся под впечатлением услышанного, затем возвращаются каждый к своим делам.
Из подъезда торопливо выходит героиня давешней оперы — растрёпанная, одетая наспех, с оттенком лёгкой небрежности, свойственной избалованным славой оперным дивам. Прикрывая зачем-то ладонью правую половину лица, она растворяется в темноте.
Спустя несколько минут, следом за ней выходит второй персонаж представления — вечный пьяница, баламут и бездельник Митя — существо мужского пола, без определённых примет и занятий. Направившись прямиком к беседке, он хрипло просит закурить, берёт протянутую сигарету, закуривает и, выдыхая дым, ни к кому особенно не обращаясь, изливает накипевшее. Мужики выражают поддержку и одобрение. Кто-то протягивает стакан портвейна. Митя профессиональным жестом опрокидывает его в себя и возвращается домой праздновать победу.
Стало совсем темно. Женщины бальзаковского возраста извлекают своих перемазанных внуков из песочницы и волокут их, орущих и брыкающихся, домой, по пути вытряхивая из карманов детишек песок. Мужики, допив портвейн, долго прощаются, хлопая друг друга по плечам. Наконец всё же расходятся. Откуда-то возвращаются необычно возбуждённые пацаны. Время от времени они начинают хохотать, и только нахохотавшись, в конце концов, тоже расходятся по домам. Немного погодя по подъездам расходятся молодые люди послеармейского возраста, бережно обнимая своих щупленьких подружек. Вдоволь нацеловавшись в тёмных углах и наговорив друг другу всякой милой чепухи, свойственной влюблённым, уходят спать и они.
Двор стихает. И, наконец, к четвёртому подъезду подъезжает роскошный «Мерседес». Шофёр в строгом чёрном костюме выходит из машины, открывает заднюю дверцу, и я вижу в своём оптическом прицеле как оттуда выходит тот, ради кого я весь этот вечер просидел на чердаке этого дурацкого дома...
(с) 2para 2003
URL записи- Да какого фига?! Всё равно его киллеры у квартиры заждались! – сказала себе черная кошка и перебежала дорогу банкиру.
- Милая, я считаю, тебе совершенно не нужно покупать эту новую сумочку, - заметил за завтраком муж.
- Минутку, - супруга взяла солонку, и, перевернув ее кверху дном, обильно посыпала солью стол. – Ну, понеслась! Так ты, козёл, денег мне, естественно, не дашь?!
- СУКА!!! – выкрикнул муж.
- Ребят, ну пятница же, тринадцатое число, - зловредно ухмылялся препод, валя всех подряд на экзамене.
- Извини, я тебе на ногу наступила, - виновато призналась балерина скинхеду. – Ты мне тоже наступи, чтоб не поссориться.
- Базара нет, - ответил скинхед, занося над ее изящной пуантой тяжеленный гриндер…
- Дорогая, кажется, мне на голову испражнилась птичка…
- К счастью.
- Что-что ты говоришь?
- К счастью, не на мою шубу.
- Не ешь с ножа. Злой будешь.
…
- …Блин!!! Э-э-э-э!!! Собачье дерьмо!!! Тьфу!!! Сейчас кого-нибудь убью!!!
- Ну, что такое?
- Язык себе порезал…
- Тээкс, и как, значится, помирают от язвы желудка? – весело спросил патологоанатом, сдергивая простыню с трупа, пикантно сложившего на животе руки. Патологоанатом с усилием развел их в стороны. – А вот на себе-то не показывают…
- Быстро поднятое не считается упавшим, - уверяли друг друга аэроклубовцы, выскребая из земли товарища, у которого не раскрылся парашют.
- К чему эти дорожные рабочие надевают такие яркие оранжевые костюмы? - Да уж не к хорошему, по-любому. Зато в случае чего хоть видно будет, куда отлетел…
Михаил Фрадков. Избранное.
Бывший глава правительства РФ Михаил Фрадков запомнился множеством афористичных высказываний, получивших название "фрадкизмов".
- Почему нет женщин в правительстве? Я бы с удовольствием… (на одном из первых заседаний кабинета министров в ранге премьера).
- Мы, вы все тут жители Баренцева моря. (на открытии моста через Кольский залив).
- Да туда /в Банк Развития/ многие стремятся, там лучше, чем в правительстве, потому что люди на большую зарплату идут, а заниматься будут тем же, чем и мы в правительстве, и воровать не надо!
- У каждого министра должен быть свой инструмент. Вот у Германа Оскаровича, например, лошадь. (о роли Грефа в истории).
- Административная реформа затевалась с тем, чтобы министры почувствовали безысходность ситуации.
- Да, действительно надо заниматься составляющими этого квадратного трехчлена. (о возможной реструктуризации Минпромэнерго)
- Кудрин замахнулся на Шекспира! (о налогообложении Газпрома)
- Функция торговли ближе к другому месту, чем к Минэкономразвития.
- Греф – молодец, он начитан книжками авторов по психоанализу, и внутренне он свободен! И мне дал тут книжку почитать…
- Сергей Евгеньевич (Нарышкин, глава аппарата правительства)! Рассадите Нургалиева с Устиновым потом. Они весь доклад смазали. Хорошо, его никто не слушал…(Прослушав доклад замглавы МЭРТа о «рутинной работе» по ФЦП)
- Не очень правильно, когда у нас хвост не идет за головой – РАСЧЛЕНЕНКА получается умозрительная. (о проблемах закрытых административно-территориальных образований)
- Все мы рядом, в одном месте. (на замечание, что Амурская область довольно далеко)
- Я доволен, что мы создали инвестфонд. Он пока хоть и пустой, но картины не портит. Может возникнуть необходимость поговорить и об инновационном фонде.
- Каждый из нас чем-то переполнен, а выхода нет.
- Преступность у нас развивается поэтапно – от телогреек до рубашек от Армани.
- И пора уже брать птицу за рога, и иметь нашу, отечественную курицу дешевее. (о развитии отечественного птицеводства, Липецкая область).
- Какие стимулы надо создать для возвращения рыбы на берег? (о программе социально-экономического развития Курил).
- Под столом тут делать ничего нельзя, иначе не вылезешь потом из-под стола. (о теневом обороте рыбы)
- Надо не щупать удвоение ВВП, а уколоть себя в одно место и активно работать.
- Если сегодня министры не видят себя в бюджете, то завтра жизнь заставит.
- Несколько месяцев прошло в рукопашной работе.
- Меня периодически одолевает мысль менять министров. Друг на друга.
- Министров должно трясти.
- То, что в вашем докладе появились наглядные иллюстрации в виде кружков, – это уже достижение (Герману Грефу)
- Министры должны удовлетворять друг друга по кругу и только потом выходить на заседание правительства.
- Сергей Михайлович очень честный, порядочный человек. Правда в банковской сфере он не разбирается (об Игнатьеве - главе Центробанка).
- Нужно аккумулировать ту энергию, которая генерируется в гражданском обществе, в женских консультациях.
- Костьми ложиться еще рано, но ни спать, ни есть я вам рекомендую уже сейчас.
- Лучше полный ноль, чем отрицательная величина.
- Меняйте людей на профессионалов!
- Я о себе много узнал, такая достаточно четкая динамика формирования образа, положительного.
- Прибыль мы видим, но использовать ее будем вместе, потому что мы – это страна.
- Мы действительно путаемся еще в нанотехнологиях, живых системах. Я, например, до недавних пор думал, что нанотехнологии – это на молекулярном, атомном уровне или где-то между ними, а я претендую вести эту комиссию.
- Демографией занимается Зурабов, а мы - нанотехнологиями занимаемся по ночам.
- Голова у министров должна болеть. Здесь все начальники высочайшего уровня, они долго не живут, в хорошем смысле этого слова.
- Мне сложно рассуждать, я – не политический. И не разберешься, кто – единый, кто – справедливый, кто – свободный
- Совсем необязательно показывать премьера с его косноязычием. Но постарайтесь увидеть мимику за словами, хотя слов я говорю сейчас намного больше, чем раньше
- Я слышал, вы там мои цитаты собираете. Чем больше вы их соберете, тем больше увидите сквозную линию. Проанализируйте их все, и вы должны увидеть содержание сквозного замысла. Если вы его увидите, то я спокойно могу уходить.
Как-то вечером...
Вечер. Из открытого окна квартиры первого этажа в доме напротив по двору разливается немного грустная песня о чужой красивой и непонятной любви. В беседке мужики разливают портвейн «77» по гранёным стаканам, каким-то непостижимым образом сохранившимся до наших дней. Пятница — святое дело.
Женщины бальзаковского возраста на лавочках у подъездов степенно беседуют между собой о способах борьбы с колорадским жуком и пятнами ржавчины на унитазах. «Мелюзга» — их внучата — копошатся в песочнице, радостно добывая оттуда экскременты, оставшиеся после выгула домашних животных (а где их ещё выгуливать, как не в песочницах?). Пацаны-школьники о чём-то яростно спорят между собой, размахивая руками и толкая друг друга. Единственное печатное слово из их лексикона — «козёл». Оттого, наверное, и повторяется чаще других. Взрослые стараются не замечать оболтусов, чтобы не портить себе чудесный вечер накануне выходных. Молодые люди послеармейского возраста собрались вокруг парня, добывающего из гитары что-то отдалённо напоминающее музыку. Если прислушаться, можно понять, что он что-то поёт. Если прислушаться ещё внимательнее, можно разобрать отдельные слова: «…была огромная… сноровка, пятизарядная винтовка». Короче, молодёжь поёт песни тревожной молодости своих отцов…
Неожиданно все звуки двора перекрывает хорошо поставленный оперный голос женщины из открытого окна на третьем этаже. Своим глубоким трагическим контральто она решила поведать ценителям высокого искусства, что муж у неё конченый идиот и ни хрена с него толку нет ни в постели, ни по хозяйству. Одно слово — классика. В момент, когда пьеса достигает апофеоза, внутри квартиры что-то происходит. Хотя видеть, что именно случилось, никто не может, но это без труда угадывается, поскольку женщина в один момент виртуозно переходит с контральто на пронзительный визг. На этой высокой ноте она спешит сообщить, что её убивают. Внезапно всё стихает. Потрясённые слушатели ещё несколько минут находятся под впечатлением услышанного, затем возвращаются каждый к своим делам.
Из подъезда торопливо выходит героиня давешней оперы — растрёпанная, одетая наспех, с оттенком лёгкой небрежности, свойственной избалованным славой оперным дивам. Прикрывая зачем-то ладонью правую половину лица, она растворяется в темноте.
Спустя несколько минут, следом за ней выходит второй персонаж представления — вечный пьяница, баламут и бездельник Митя — существо мужского пола, без определённых примет и занятий. Направившись прямиком к беседке, он хрипло просит закурить, берёт протянутую сигарету, закуривает и, выдыхая дым, ни к кому особенно не обращаясь, изливает накипевшее. Мужики выражают поддержку и одобрение. Кто-то протягивает стакан портвейна. Митя профессиональным жестом опрокидывает его в себя и возвращается домой праздновать победу.
Стало совсем темно. Женщины бальзаковского возраста извлекают своих перемазанных внуков из песочницы и волокут их, орущих и брыкающихся, домой, по пути вытряхивая из карманов детишек песок. Мужики, допив портвейн, долго прощаются, хлопая друг друга по плечам. Наконец всё же расходятся. Откуда-то возвращаются необычно возбуждённые пацаны. Время от времени они начинают хохотать, и только нахохотавшись, в конце концов, тоже расходятся по домам. Немного погодя по подъездам расходятся молодые люди послеармейского возраста, бережно обнимая своих щупленьких подружек. Вдоволь нацеловавшись в тёмных углах и наговорив друг другу всякой милой чепухи, свойственной влюблённым, уходят спать и они.
Двор стихает. И, наконец, к четвёртому подъезду подъезжает роскошный «Мерседес». Шофёр в строгом чёрном костюме выходит из машины, открывает заднюю дверцу, и я вижу в своём оптическом прицеле как оттуда выходит тот, ради кого я весь этот вечер просидел на чердаке этого дурацкого дома...
(с) 2para 2003